Статьи

Новомученики и исповедники Соловецкие

23 августа Русская Православная Церковь празднует Собор новомучеников и исповедников Соловецких. Вспоминаем некоторых из них.

«…Со­лов­ки – див­ный ост­ров мо­лит­вен­но­го со­зер­ца­ния, сли­я­ния ду­ха вре­мен­но­го, че­ло­ве­че­ско­го с ду­хом веч­ным, Гос­под­ним. Тем­ная опушь пя­ти­сот­лет­них елей на­пол­за­ет на блед­ную го­лу­биз­ну сту­де­но­го мо­ря. Меж­ду ни­ми лишь тон­кая бе­лая лен­та ед­ва за­мет­но­го при­боя. Тишь. По­кой. Штор­мы ред­ки на По­лу­ноч­ном мо­ре. Ти­ши­на ца­рит и в глу­би зе­ле­ных де­брей, где лишь стро­гие ели пе­ре­шеп­ты­ва­ют­ся с тре­пет­но-неж­ны­ми – та­ких неж­ных ни­где, кро­ме Со­лов­ков, нет – неве­ста­ми-бе­рез­ка­ми. Шел­ко­ви­стые мхи и гу­стые па­по­рот­ни­ки ку­та­ют их за­сту­жен­ные дол­гой зи­мой кор­ни. А гри­бов-то, гри­бов! Ка­ких толь­ко нет!…» Та­кой за­пом­нил при­ро­ду ост­ро­ва один из немно­гих чу­дом вы­жив­ших уз­ни­ков Со­ло­вец­ко­го ла­ге­ря осо­бо­го на­зна­че­ния — пи­са­тель Бо­рис Ши­ря­ев.

В XV ве­ке мо­нах Ки­рил­ло-Бе­ло­зер­ско­го мо­на­сты­ря, по име­ни Сав­ва­тий, став­ший от­шель­ни­ком, от­плыл на пу­стын­ную со­ло­вец­кую зем­лю вме­сте со сво­им спо­движ­ни­ком – мо­на­хом Гер­ма­ном. По­се­ли­лись они воз­ле Се­кир­ной го­ры, воз­двиг­ли крест, по­ста­ви­ли кел­лию. Позд­нее на это ме­сто при­шел и дру­гой свя­той по­движ­ник — мо­нах Зо­си­ма, а уже за ним — че­ре­да от­шель­ни­ков, ис­кав­ших толь­ко мо­лит­вен­но­го уеди­не­ния и слу­же­ния Бо­гу. 

Но спу­стя ве­ка свя­тую зем­лю Со­лов­ков превратили в один из са­мых страш­ных ла­ге­рей смер­ти. Над древним Пре­об­ра­жен­ским со­бо­ром был во­дру­жен крас­ный флаг, по сте­нам рас­став­ле­ны кон­вой­ные, а внут­ри был устро­ен на­сто­я­щий ад.

Священномученик Иларион (Троицкий)

Детство будущего владыки

Архиепископ Иларион (в миру Владимир Алексеевич Троицкий) родился 13 сентября 1886 года в селе Липицы Каширского уезда Тульской губернии в семье приходского священника Алексия Троицкого. Дед и отец будущего владыки Илариона служили в одном храме, освящённом в честь праздника Благовещения Пресвятой Богородицы. 

Кроме старшего Владимира в семье росли ещё четверо детей: Дмитрий, Алексей, Ольга и София. Все три брата стали священнослужителями, борцами с обновленческим расколом и исповедниками. Дмитрий, впоследствии архиепископ Брянский Даниил, скончался ещё молодым от тифа: сказалось подорванное в северной ссылке здоровье. О дне своей кончины он был извещён явлением ангелов, перед смертью пособоровался и причастился Святых Таин. Алексей стал священником, занял место скончавшегося в 1917 году родителя, позднее подвергся репрессиям и был расстрелян на подмосковном полигоне Бутово. 

После безвременной кончины матери заботу о детях взяла на себя её незамужняя сестра — учительница церковно-приходской школы. Лишившись в детстве матери, Владимир долго и остро переживал эту потерю. Уже будучи взрослым человеком он писал: «…я почти двадцать лет назад потерял мать. В то время ощущал я своё сиротство, так сказать, практически, в смысле житейском, а теперь порою я болезненно ощущаю своё сиротство мистически». Возможно, по этой причине у владыки с детства было особо тёплое чувство к Богородице: «Пресвятая Богородица — наша общая Матерь». 

Рано освоив грамоту, Владимир уже в возрасте пяти лет с любовью участвует в богослужения, читает часы и шестопсалмие. 

Юность и учёба 

В десять лет мальчик поступает в Тульское духовное училище, затем продолжает образование в Тульской духовной семинарии и, наконец, поступает на казенный счет в Московскую духовную академию. Учится с неизменным успехом, и ему даже присуждается частная стипендия имени профессора В.Д. Кудрявцева-Платонова.

В 1910-м году Владимир Алексеевич заканчивает академию в степени кандидата богословия. За свое сочинение он был награжден премией митрополита Иосифа и оставлен при академии для преподавательской деятельности. Бывший студент МДА С. Волков вспоминал о лекциях молодого преподавателя Троицкого: «Он не мог спокойно повествовать… а должен был гореть, зажигать своих слушателей, спорить, полемизировать, доказывать и опровергать… Он никогда не был только теоретиком: он был человеком дела, всегда соединявшим теорию с практикой».

Магистерское сочинение молодого богослова было признано лучшим в 1912/1913-м учебном году, и Владимиру Алексеевичу была присуждена премия митрополита Московского Макария. Он был также утвержден в степени магистра богословия и в должности доцента Московской духовной академии. Сам он писал о себе: «Существует для меня только лавра и академия, и я существую для академии».

Монашеский постриг и новое послушание

28 марта 1913 года в Параклитовой пустыни Троице-Сергиевой лавры Владимир Троицкий принимает монашеский постриг с именем Иларион, в честь преподобного Илариона Нового.

11 апреля 1913 года, в Великий четверг, монаха Илариона рукополагают в иеродиакона, в конце мая назначают на должность инспектора МДА, а через несколько дней рукополагают в иеромонаха. Это новое и нелегкое церковное послушание он принимает с монашеским смирением: «Слава Богу за всё!».

5 июля 1913 года отца Илариона возводят в сан архимандрита. Он стал самым молодым для своего времени архимандритом и профессором академии. В его жизни начинается пятилетний период его инспекторства в МДА, полный трудов и забот: подготовка и чтение лекций, рецензирование учебных и научных сочинений, участие в богослужении, участие в заседаниях Совета академии, в различных академических актах и мероприятиях, публикация статей в церковных журналах. Еще во времена студенчества и магистратуры он заведовал издательским отделом Пастырско-просветительского братства при МДА, занимался изданием и распространением листков духовно-нравственного содержания для народа, участвовал в студенческой опеке школы-приюта для детей.

На Поместном Соборе

На Поместном Соборе Русской Православной Церкви 1917–1918 годов архимандрит Иларион не только выступал активнейшим сторонником восстановления патриаршества, но и в значительной степени способствовал положительному решению на Соборе этого спорного для многих вопроса. В ближайшие за Собором годы архимандрит Иларион становится викарным епископом Патриарха, одним из ближайших его помощников, в том числе по борьбе с обновленчеством.

Высокое церковное служение

10 марта 1919 года архимандрит Иларион без каких-либо серьезных обвинений был заключен в Бутырскую тюрьму, где пробыл почти три месяца. После освобождения 12/25 мая 1920 года Патриарх Московский и всея Руси Тихон совершил хиротонию 33-летнего архимандрита Илариона (Троицкого) во епископа Верейского, викария Московской епархии. Нареченный епископ в своем слове высказывает сознание недостоинства для столь высокого церковного служения, но он привык к послушанию Церкви и отвечает словами Священного Писания: «Воля Господня да будет» (Деян. 21, 14).

Став епископом Верейским, владыка Иларион назначается настоятелем Сретенского монастыря. Первый год архиерейства наполнен богослужением и проповедью. Кроме того, осенью 1920 года он переболел тифом. Болезнь оставила осложнение на сердце, которое давало себя знать и в последующие годы.

Арест и ссылка

Уже в сентябре 1921 года владыку снова арестовали за то, что он добился у директора Третьяковской галереи разрешения взять чудотворную Владимирскую икону Божией Матери на престольный праздник в Сретенский монастырь, что вызвало значительное скопление верующих в обители. Популярность владыки в народе росла, но усиливалась и ненависть советских властей.

В марте 1922 года — новый арест и приговор: годичная ссылка в Архангельск. Условия, в которых находился владыка, были убогими, это отмечено даже в протоколах обыска, которые проводились в его комнате. В это время он делится в письмах: «Меня совершенно не интересует моя личная судьба, потому что внешнее положение для меня не составляет ничего важного… Но я не могу не страдать и не говорить горячо, видя и понимая страдания Русской Церкви».

«Настоящий русский святитель»

5 июля 1923 года, накануне праздника Владимирской иконы Божией Матери, вернувшийся из ссылки владыка Иларион служит всенощную в Сретенском монастыре, предварительно совершив чин освящения храма. На следующий день он сослужит Патриарху за литургией и произносит проповедь, в которой обличает обновленческий раскол и призывает отпадших к покаянию. Влияние владыки на современников в это время было огромным, сами обновленцы невольно проникались к нему уважением.

Анатолий Краснов-Левитин, писатель-мемуарист, участник обновленческого раскола, писал: «Трудно было придумать для Патриарха Тихона лучшего помощника, чем епископ Иларион. Великолепный, пламенный проповедник, умевший говорить просто и эмоционально, ревностный служитель алтаря, владыка Иларион пользовался огромной популярностью среди московского духовенства и буквально обожанием народа. Самая внешность: богатырский рост, белокурая борода, иконописные тонкие черты лица — импонировали своей величавостью, строгим изяществом, своеобразной картинностью».

«Вот настоящий русский святитель», — невольно приходила мысль каждому, кто видел Илариона…

Вскоре по возвращении из ссылки владыка Иларион был возведен Святейшим Патриархом Тихоном в сан архиепископа. Владыка проводит успешные диспуты с обновленцами и атеистами, в том числе с лидером обновленцев Введенским и наркомом просвещения Луначарским. Власти не могли терпеть этого успеха владыки, и 15 ноября 1923 года его снова арестовали.

Соловки

Просьба Святейшего Тихона об освобождении своего ближайшего помощника была отклонена, и 7 декабря того же 1923 года владыка Иларион был приговорен к трехлетнему заключению на Соловках, где провёл шесть лет.

В лагере владыка сохранил монашескую нестяжательность, детскую незлобивость и простоту. Он с легкостью отдавал все, что у него просили. Ни на какие оскорбления окружающих никогда не отвечал — казалось, даже не замечал их. Всегда был спокоен и бодр духом, и если даже что-то и тяготило его, он не показывал этого. Он одинаково спокойно и уважительно разговаривал и с собратьями-священнослужителями, и со студентами, и с профессорами, и с уголовниками, которых на Соловках было немало. В этом не было ничего показного: владыка умел распознавать образ Божий в любом человеке, и люди отвечали ему на его доброту и милосердие искренним уважением и любовью.

Путь исповедника веры Христовой

По окончании срока владыку приговорили к новой ссылке в Казахстан. Отправляли туда по этапу через пересылочные тюрьмы. На этапе владыку обокрали. Вскоре он заразился сыпным тифом и оказался в тюремной больнице Ленинграда. Здесь его обрили, но исповедник Христов уже предощущал свою скорую свободу в Церкви Небесной и в беспамятстве говорил:

«Вот теперь-то я совсем свободен, никто меня не возьмет…»

15/28 декабря 1929 года владыка Иларион отошел ко Господу.

Митрополит Серафим (Чичагов), занимавший тогда Ленинградскую кафедру, попросил для погребения тело почившего архиерея. Выданное тело не узнали: седой, безбородый старец с обритой головой, хотя ему было только 43 года. Отпевание состоялось в Воскресенском соборе Новодевичьего монастыря.

Обретение мощей и прославление 

24 июля 1998 года состоялось обретение мощей владыки Илариона. 10 мая 1999 года на торжественной службе в Московском Сретенском монастыре, куда накануне были доставлены из Петербурга святые мощи, архиепископ Иларион (Троицкий) был прославлен как местночтимый святой, а в 2000-м году на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви причислен к сонму святых новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.

 

 

Также предлагаем вашему вниманию несколько статей клирика нашего храма иерея Димитрия Сафонова о жизни и служении сщмч. Илариона — по ссылке.

Священноисповедник Афанасий (Сахаров)

Судьба святителя Афанасия уникальна. Он был посвящён в сан епископа в возрасте 34 лет в 1921 году. Молодой архиерей сразу же отказался от каких-либо компромиссов с богоборческой властью. За последующие 33 года он провел на свободе чуть больше 5 лет, в советских лагерях и тюрьмах — 21 год, в ссылках — ещё свыше 6 лет.

Детство и юность святителя

Будущий епископ, в миру Сергей Сахаров, родился 2 июля 1887 года в селе Паревке Кирсановского уезда Тамбовской губернии в семье делопроизводителя гимназии Григория Петровича Сахарова. Сереже не было двух лет, когда умер отец. Его мать, Матрона Андреевна, добилась, чтобы сын получил духовное образование.

Детство и юность Сергея прошли во Владимире. Благодаря родственникам отца, он попал в Шуйское духовное училище. С 12 лет будущий епископ начал прислуживать в алтаре. К этому времени относятся и его первые литургические опыты: он составил тропарь Шуйско-Смоленской иконе Божией Матери.

В 1902 году Сергей Сахаров поступил во Владимирскую семинарию, затем в Московскую духовную академию, где завершил обучение в 1912 году, получив степень кандидата богословия.

Монашеский постриг и участие в Соборе

12 октября 1912 года он был пострижен в монашество с именем Афанасий, в честь святителя Афанасия Пателария, патриарха Цареградского. В том же году Афанасий был рукоположен в сан иеромонаха. Всю свою жизнь епископ Афанасий считал себя иноком Троице-Сергиева монастыря, он писал:

«Я лучшие годы провел под кровом родной Лавры, под кровом Преподобного, моего небесного покровителя со дня крещения, моего великого игумена, ибо в его обители я удостоился монашества».

В 1917–1918 годах отец Афанасий принимал участие в работе Поместного собора, на котором было решено восстановить существовавшее ранее в Церкви празднование Дня памяти всех русских святых. В связи с этим нужно было создать особый текст богослужения. Профессор Тураев и иеромонах Афанасий приняли на себя труд исправления и дополнения древнего текста, составленного иноком Григорием еще в XVI в. После кончины Тураева в 1920 г. работа по составлению богослужения целиком легла на плечи отца Афанасия. И эту работу он выполнял всю свою жизнь, вынужденно оставляя ее лишь в связи с пребыванием в заключении.

Епископство и ссылки

1 июля 1921 года был назначен настоятелем Боголюбского монастыря, а 10 июля по благословению патриарха Тихона хиротонисан в сан епископа Ковровского. Близкая знакомая владыки вспоминала его рассказ, как перед архиерейской хиротонией отца Афанасия вызвали в ГПУ и под угрозой ареста вынуждали отказаться от епископства. Он отверг все требования чекистов, и на следующий день был возведен в архиерейский сан. В течение следующего года его трижды арестовывали и заключали в тюрьму.

В феврале 1925 года владыка Афанасий, отбыв в Зырянской ссылке около двух с половиной лет, возвратился во Владимир. 2 января 1927 года он был вновь взят под стражу и приговорен к трем годам заключения в Соловецком концлагере.

С мая 1927 года по январь 1930 года епископ Афанасий работал сторожем, счетоводом в отделениях лагеря на материке. Затем, после краткого пребывания на Соловках, где ему посчастливилось совершить с другими заключенными архиереями пасхальное богослужение, он, как больной сыпным тифом, был помещен в инфекционные бараки на Поповом острове (ныне район г. Кеми в Карелии).

В марте 1930 года владыку этапировали в приполярный Туруханский край. Здесь, в поселке Мельничное на берегу Енисея, он получил известие о кончине горячо любимой матери Матроны Андреевны и начал писать свой труд «О поминовении усопших по уставу Православной церкви».

В августе 1933 года, через полгода после конца срока, определенного приговором, пришло освобождение. До своего нового ареста в 1936 году епископ Афанасий жил во Владимирской области, иногда нелегально приезжая в Москву. Владыка Афанасий объединил остатки приходов, лишенных пастырей, которые погибли в лагерях или томились в заключении.

1 мая 1936 года епископ Афанасий был вновь арестован и отправлен в Беломорско-Балтийские лагеря сроком на пять лет. Имея уже подорванное здоровье, он работал на лесоповале, голодал. Пришлось неоднократно побывать и в штрафном изоляторе, заключенных которого каждую ночь выводили на расстрел. В начале войны заключенных этапировали в Онежские лагеря. Удивительно, как смог предельно измученный больной епископ преодолеть эти 400 км пешком!

В 1941 году он был освобожден, но в ноябре 1943 года епископ был арестован вновь. В 1946 году отправлен в Темниковские лагеря, а при создании Особых лагерей МВД его перевели в них — в качестве особо опасного государственного преступника.

Долгожданное освобождение

18 мая 1954 году епископ Афанасий был принудительно оправлен из Дубравлага в Зубово-Полянский дом инвалидов, закрытое учреждение лагерного типа. Оттуда он смог освободиться только благодаря своему давнему другу и духовному сыну — Егору Егоровичу Седову, который оформил опекунство и привез святителя к себе домой, в г. Тутаев. 27 июня 1954 года владыка записал в своем дневнике:

«Исполнилось 33 года архиерейства. За это время: на епархиальном служении — 33 месяца. На свободе не у дела — 32 месяца. В изгнании — 76 месяцев. В узах и горьких работах — 254 месяца».

4 октября 1955 года владыка переселился в поселок (ныне город) Петушки Владимирской области, где прошли его последние годы. Святитель возглавил постоянную Календарно-богослужебную комиссию при Священном синоде. Работу по собиранию и исправлению церковных служб он продолжал до конца своих дней. Большое значение владыка придавал осторожной русификации богослужебного языка, дабы приблизить «наше дивное богослужение, наши чудные песнопения к уму русского народа». В Петушках он закончил составление текста службы всем русским святым, составил книгу молебных песнопений.

Смерть и прославление

Скончался епископ Афанасий 28 октября 1962 года и был похоронен на Старом кладбище Владимира.

Определением Архиерейского собора Русской православной церкви 13–16 августа 2000 года епископ Афанасий Ковровский был причислен к лику святых в чине священноисповедника. 14 октября 2000 года состоялось обретение его святых мощей. 29 октября они крестным ходом были перенесены в Рождество-Богородицкий монастырь города Владимира. Память святителя Православная церковь совершает ежегодно в день его кончины — 15 (28) октября.

Жития других новомучеников и исповедников Соловецких можно прочитать на сайте Соловецкого монастыря — по ссылке.

Статья подготовлена по материалам сайта Сретенского монастыря и Российского исторического общества

Related Articles

Back to top button